Синтия Ким об особенностях речи при синдроме Аспергера

Почему может казаться, что человек с синдромом Аспергера «тупит» во время разговора, и как можно сохранить уважительную коммуникацию.

Автор: Синтия Ким / Cynthia Kim

Сначала, мы оба стараемся сделать все, что возможно, чтобы вести немного осторожную, слегка избыточно дружелюбную беседу с незнакомцем. Потом я не выдерживаю. Я пропускаю мимо ушей ключевую информацию, слишком часто прошу повторить сказанное, начинаю заикаться, повторяюсь, возвращаюсь к прежней теме, перебиваю, теряю нить разговора, дословно воспринимаю шутки, говорю об одном и том же. Реакции на это могут быть различными.

Одна реакция, от которой у меня начинается сердцебиение и шум в ушах, не бросается в глаза, но резко меняет тон разговора. В голосе другого человека появляется снисхождение. Я очень плохо воспринимаю язык тела, но я прекрасно знаю, что такое снисходительный тон. Собеседники начинают говорить медленно или повторяться. Они начинают ограничивать свою речь самыми простыми словами. Они то и дело спрашивают: «Ты меня поняла?» Они становятся дидактичными, решают, что мне нужно давать инструкции.

Другими словами, они решают, что я слишком сильно туплю.

Как только происходит эта перемена в разговоре, у меня внутри все сжимается. Человек, который практически ничего не знает обо мне, делает выводы обо мне из-за моих ограниченных вербальных навыков, связывает их с моим ненадежным контактом глазами и нетипичным языком тела, которые словно говорят «не такая как вы».

Но туплю ли я?

В буквальном смысле, полагаю, что это так. Мои вербальные навыки, как рецептивные, так и экспрессивные, сильно ограничены до такой степени, что мне нужно гораздо больше времени, чем обычному человеку, чтобы понять чужие слова и ответить.

У меня есть самые разные затруднения в коммуникации. Я плохо понимаю вербальные инструкции. Если присутствует шум на заднем фоне или другие отвлекающие факторы, то мое слуховое восприятие осложняется до такой степени, что мне нужно несколько секунд на то, чтобы отделить слова от шума. Мои вербальные реакции определяются сценариями (иногда даже неправильными сценариями), и мои ответы сводятся к минимуму, если разговор принимает неожиданный поворот, становится слишком быстрым или неструктурированным.

Существует значительный разрыв между моими вербальными навыками и моим интеллектом или грамотностью, если угодно. Другими словами, я гораздо лучше выгляжу в письменном виде. Если бы я была собакой в приюте, то в моей папке стояла бы отметка: «Не производит впечатления».

В общем и целом, для меня это не проблема. Я устроила свою жизнь таким образом, что сначала я всегда «встречаюсь» с людьми по электронной почте или с помощью другой текстовой информации. К тому времени, когда мы говорим по телефону или встречаемся лично, другой человек (как можно надеяться) уже сформировал обо мне мнение, которое не будет разрушено моими вербальными затруднениями.

Я в целом склонна к письменной коммуникации. Целыми днями я работаю с помощью печатного слова. Однако мне все равно приходится ходить к врачу, обращаться к дежурному по зданию по поводу ремонта, получать экзаменационную ведомость в моем университете. Во всех этих ситуациях я боюсь смены тона разговора. Я опасаюсь ситуации, в которой я перестаю чувствовать себя как равный взрослый и начинаю чувствовать снисхождение, презрение или игнорирование.

И еще кое-что: я взрослая. Независимо от того, могу ли я говорить красноречиво и бегло или нет. Я все равно взрослая. Мои способности к вербальной коммуникации не влияют на мою способность понимать, как работает предохранитель от замыкания, каковы факторы риска рака груди или как прочитать экзаменационную ведомость. Мне не нужно, чтобы мне это объясняли, словно ребенку.

Что же мне нужно, можете вы спросить? Вот мой список пожеланий:

1. Обращайтесь со мной как с компетентным взрослым.

2. Будьте терпеливы. Мне может понадобится дополнительное время, чтобы сформулировать мой ответ или осознать, что вы сказали.

3. Если я что-то уточняю, попробуйте объяснить мне это другими словами. Если я не поняла объяснений в первый раз, точное повторение фразы вряд ли поможет.

4. Предполагайте, что если я чего-то не понимаю, то я об этом скажу.

5. Не полагайтесь на мой язык тела или другую типичную обратную связь, чтобы определить, поняла ли я то, что вы говорите. Если вы сами не аутист, и если вы не знаете меня очень хорошо, то вы, вероятно, можете понять мой язык тела не лучше, чем я могу понять ваш.

6. Предоставьте мне время, чтобы записать ключевую информацию, если мне это нужно.

7. Не надо упрощать ваш язык или говорить необычно медленно или громко.

8. Если вы даете мне вербальные инструкции, разделите их на конкретные шаги и объясняйте один шаг за раз.

9. Если я повторяю один и тот же вопрос или предложение, значит, мне нужно более явное подтверждение, что вы меня поняли.

10. Обращайтесь со мной как с компетентным взрослым.

Некоторые пункты из этого списка можно назвать «разумными приспособлениями» к чужим ограничениям. Мне приходится отдельно просить о них, потому что они выходят за рамки нормы, и другие люди не могут знать о том, что я в них нуждаюсь.

Однако некоторые правила, например, пункты 1 и 7 — это необходимый минимум для разговора с другими людьми, независимо от того, насколько типично или необычно они выглядят.